Олег Шеин: «Султанов погряз в огромном количестве ситуативных вызовов»

Последние месяцы популярные телеграм-каналы ведут атаку на правительство Астраханской области. Также под удар попал и возможный кандидат в губернаторы Олег Шеин, который публично заявил, что готов стать вице-губернатором. Мы встретились с депутатом и узнали, зачем ему становиться председателем правительства региона, как к этому относится Расул Султанов и что он думает о публикациях в телеграмм- каналах.

‒ Самый главный вопрос, который интересует всех – будете ли Вы выдвигать свою кандидатуру на выборы губернатора Астраханской области?

‒ Еще зимой я не просто так сказал, что все свои заявления озвучу по завершении весны. На сегодняшний день у нас есть открытое предложение к временно исполняющему обязанности губернатора астраханской области Сергею Морозову о формировании широкого коалиционного правительства, который я готов возглавить. Если мы сейчас видим, что можем качественно усилить друг друга и совместно поработать на благо региона, то почему этого не сделать? Поэтому мы ждем осмысления картины с другой стороны. Сейчас у нас есть как минимум три человека, которые будут принимать участие в выборах. Это сам Сергей Морозов, Николай Арефьев и Иванцов. Полагаю, этот список будет намного шире, но не стоит забывать и про муниципальный фильтр, который не все смогут пройти.

‒ Рассматривался же вопрос о снижении муниципального фильтра…

‒ Да. С 7% до 5%. Справедливая Россия в Астраханской области без моего относительного намерения или не намерения участвовать в выборах губернатора, а из-за соображения демократии, предлагала снизить муниципальный фильтр. Однако этот законопроект был официально отклонен и получил отрицательное заключение за подписью Морозова.

‒ Вы готовы возглавить кабмин до выборов губернатора? И означает ли это, что в дальнейшем Вы не будете принимать участие в выборах?

‒ Если я становлюсь главой правительства, то я не выдвигаю свою кандидатуру на выборы.

‒ А на каком посту Вам будет интереснее работать: на посту губернатора или председателем правительства?

‒ Мне интереснее реализовать нашу программу, исходя из совершенно прагматичных позиций. Есть задачи, которые могут быть достигнуты. Я мог стать вице-губернатором еще при Анатолии Гужвина. Александр Жилкин все время мне предлагал заменить Каната Шантимирова (бывший руководитель администрации губернатора).

‒ Но в марте 2017 Александр Жилкин предлагал Вам возглавить кабинет министров…
 
‒ Александр Жилкин предлагал мне стать не вице-губернатором, а министром социальной защиты. Министр соцзащиты – это не больше, чем начальник департамента. Это должность, которая не влияет ни на какие решения. Больше того – эта должность скованна политическим решением вышестоящим руководителем. У нас есть три относительно автономные площадки, позволяющие реализовывать свое собственное видение. Это должность губернатора, должность председателя правительства, поскольку она предполагает фактически оперативное распоряжение министерствами, предполагает согласование и корректировку бюджета. Понятно, конечно, что потом губернатор может сказать «Нет, вот здесь давайте по-другому». Но готовит и отсекает эти предложения как раз глава кабмина. И третья должность, понятно, это сити-менеджер. Стало быть, мне интересно возглавить правительство области в контексте реализации нашей программы. Какая наша программа? Справедливая Россия представляет из себя партию зодческого типа, объединяющую через коммуникации, но не возглавляет движение многодетных, союза ветеранов, экологии и так далее. 98% этих людей не входят в состав СР. Мы работаем над достижением задач и решением проблем этих людей. Сегодня в Астраханской области крайне приятная бюджетная конъектура. Это связано с нефтянкой. И если в 2016 году бюджет Астраханской области был 30 миллиардов рублей, то бюджет прошлого года – 47 миллиардов рублей. Бюджетный рост продолжится и в дальнейшем. Это будет связано с объемом добычи нефти в Каспийском море и возвращением налога на имущество. Существует известный налог на прибыль. Леонид Огуль одно время стеснялся из-за реализации данного налога, благодаря которому деньги теперь идут в федеральный бюджет. А теперь нам удалось вернуть налог на нефтяные платформы, проще говоря, налог на имущество. Раньше он зачислялся в федеральный бюджет, однако с 2016 года он зачисляется в региональный. Переговоры по возврату денег вели два человека: Александр Жикин встречался по линии президента, а я одновременно проводил встречи с министром финансов и вице-премьером. Нам удалось этот налог вернуть. Потом в Астрахани было принято местное решение о налоговых льготах, но это не бесконечные льготы и они из года в год уменьшаются. Стало быть, в этом году плюс 700 миллионов рублей только по нефтяным платформам, в следующем году плюс еще 700, и так ежегодно. Поэтому сейчас благоприятная бюджетная ситуация, чтобы вернуть все социальные льготы, отнятые в 2026 году. Это важно, потому что это единственный инструментарий по преодолению бедности. И проблема бедности сегодня ключевая. Вторая вещь – демографическая ситуация, потому что по демографии мы, конечно, имеем серьезные вызовы, и коэффициент рождаемости в области за три года скатился на 23%, и этот спад сильнее, чем в среднем по стране. Также мы видели данные Ростата, в которых говорилось, что к 2035 население Астраханской области сократится на 100 тысяч человек. Соответственно, нужны качественные демократические программы. Можно перенять опыт у других регионов, которые смогли это сделать. И третье: мы должны, в том числе с привлечением специалистов из Москвы, перестраивать экономику региона. Того, чем мы сейчас живем, – в 2035 году не будет.

‒ Как Расул Султанов смотрит на ваше желание стать вице-губернатором?

‒ К этой идее Султанов относится очень отрицательно. Я считаю, Расул Джанбекович лучше справляется с должностью главы правительства, чем Константин Маркелов. Потому что при Маркелове управление правительством вошло в полный паралич и Александр Жилкин фактически в одиночестве дрался, когда в 2016 году вел очень сложные и тяжёлые переговоры по бюджетному кризису. В 2016 году бюджет Астраханской области рухнул примерно на 6 миллиардов рублей в силу неверного рассчитанного объема доходов. Я, конечно, предупреждал об этом и публично заявлял, но это не было воспринято. Нефтянка тогда катилась вниз. Когда баррель со $100 упала до $40, в эти же дни областная дума по предложению областного правительства проводила бюджет, по которому у нас в полтора раза увеличился налог на Газпром и Лукойл. У этих компаний в два раза упали стоимости их сырья, а эти наши товарищи рисовали практически двойное увеличение их прибыли и налог на прибыль. Маркелов тогда отстранился и возник вопрос о его замене. Причем нас не устраивала его социальная политика. Расул Султанов более моторный. Со своим приходом в правительство он сделал несколько качественных вещей. К примеру, выездные заседания, которые до этого не практиковались в Астраханской области. Такие мероприятия помогают на месте решить проблемы населения.

Что плохого сейчас в работе Султанова? Я считаю, в действующей конфигурации правительство области эффективно работать не может. Мы видим, качественно возрос бюджет, следовательно, и вопросы к правительству другие. Если он великолепно работал как «пожарная команда», то мы не можем все время работать в этом формате. Есть долгосрочные вещи, которые должны преследоваться системными мерами. К примеру – демография и неофициальная занятость. Неофициальная занятость ‒ это не просто какой-то социальный разговор: «Вот человек работает неофициально и было бы здорово, если у него был договор». Неофициальная занятость несет за собой выпадение в год 12 миллиардов рублей с фонда ОМС, потому что 300 тысяч человек работают неофициально, с которых мы не имеем взносов в ОМС. В итоге у нас сокращение штатов, очереди к профильным специалистам, а вместо поликлиник – поезда здоровья. Денег взять ни откуда нельзя, и, несмотря на возросший бюджет, – он не может быть единственным источником финансирования. Следовательно, мы должны работать по легализации занятости. Что надо сделать? Надо увеличить стоимость подоходного налога, остающегося у муниципалов. Объясню. Представьте себе человека, живущего в селе, с заработком в 10 тысяч рублей. Подоходный налог – 1300 рублей. Из этой суммы в сельском бюджете остается 26 рублей, а остальное уходит наверх. В итоге у главы поселения нет никаких мотивов бегать по полям и выяснять, работают ли у фермера люди официально или неофициально. Также мы предлагаем сделать премиальный фонд, из которого будут выплачиваться бонусы, если ты показываешь рост численности сотрудников. Занимается ли этим правительство? Нет!

Сейчас Султанов погряз в огромном количестве ситуативных вызовов и старается решать их максимально эффективно. Мне рассказывали, что он начинает работать чуть ли не с семи утра. Но это означает, что у нас не решаются глобальные вещи. Их надо видеть и выстраивать системные модели. Я знаю, как это делать, нежели наши современные власти.

‒ В одном из телеграмм-каналов, которые связывают с Вами, появилась информация, что главу городской администрации Радика Харисова рассматривают на ту должность, на которую Вы также претендуете…

‒ Я, конечно, посмотрю этот канал, но единственный канал, который я сейчас читаю – «Незыгарь» и то подписался две недели назад, когда пошла известная свистопляска по линии упреков в отношении врио, Султанова и так далее. Что касается Харисова… Этот вопрос действительно обсуждается в городском парламенте. Возможно ли это – вопрос уже другой. Возвращаясь к Радику Харисову – мы же не просто так хотели видеть программу развития города. Может быть, она и была и в неё входили строительство канатной дороги, и передача Горсвета сторонней компании. Кто знает этот вопрос? Никто.
  
‒ Вернемся к разговору о «Незыгаре». Как вы оцениваете бомбёжку федеральным телеграмм-каналом Морозова и, как они называют, группы Султанова-Шантимирова?

‒ Я предпочел бы оставить этот вопрос без комментариев, объясню почему. Я всё-таки не политолог и нахожусь внутри процесса, поэтому некоторые мои комментарии могут мне повредить. Точка зрения у меня есть весьма определенная, если её характеризовать коротко, то она сводится к тому, что в Москве есть ярко-выраженное беспокойство происходящим, но раскрывать более детально я бы не хотел. Но еще раз повторю – я не политолог, я не Белковский, я ‒ актор, я ‒ внутри процесса. И будучи внутри процесса, я для пользы дела где-то должен воздерживаться от комментариев.

‒ То есть Москва сейчас активно наблюдает за развитием процесса, который происходит здесь, и существует мнение в политических кругах, что Москва просто сейчас смотрит, собирает погрешности Сергей Петровича, чтобы потом его снять. Так?

‒ Не думаю. Сценарий такой, конечно, мы можем воспринимать, но он очень сомнительный. Середина апреля на дворе. Более того… Что значит Москва? У Кремля много башен, в Москве тоже много центров влияния. И Кремль, и старая площадь, и дом на Краснопресненской набережной, и крупные корпорации ‒ все они находятся в режиме состязательности по отношению друг к другу. Причем, говоря Кремль, я не имею в виду Путина, а некоторые подразделения непосредственно ему подчиненные, где есть тоже какая-то свобода воли. Другая история, что, конечно, мы здесь видим определенную рефлексию, и «Незыгарь», конечно, представляет из себя ретрансляцию определенной позиции.

‒ Вернемся к ноябрю прошлого года, когда были выборы сити-менеджера. Вы, наверное, слышали видеозапись, которая распространилась в интернете, где Султанов Расул Джанбекович на закрытом совещании сказал о том, что, мол, мы с Сергеем Петровичем договорились: Агабеков идет в минстрой, Харисова назначают на должность сити-менеджера, и все депутаты должны за него проголосовать. А когда проходили выборы, несколько представителей Справедливой России за должность Харисова не голосовали. Почему вы не продолжили бороться за это место?
  
‒ Что значит, не продолжил? Вот вы подаете документы в комиссию, это не всенародные выборы. Там решает комиссия, в этой комиссии три человека врио, три человека от городской думы. Эта комиссия является фильтром. Он отфильтровывает обычно крупные фракции. Маленькое просочилось, большое было отсечено. Что мы здесь можем сделать? Приходить на митинг – это бессмыслица, не всенародные выборы, не допуск к ним. Это история, когда решает некая комиссия.

‒ Как вы думаете, почему конкурсная комиссия не отобрала вас на должность сити-менеджера?

‒ Потому что часть депутатов могла бы проголосовать по-другому, чем предполагалось. И одна история, когда номер два ‒ Бодаговский, и другая история была бы, если номером два был я. Может быть, это были бы разные истории.


Новости на Блoкнoт-Астрахань