Общество,
21.05.2020 14:32
Ветхий завет: астраханка с дочерью-инвалидом рискует остаться жить на улице
Читайте также:
- В Астрахани выросло число заболевших коронавирусом (21.05.2020 10:39)
- Каждый случай стимулирующих выплат астраханским медикам рассмотрят индивидуально (21.05.2020 09:55)
- Астраханец обогатился на 400 тысяч за счет Фонда капремонта (21.05.2020 09:22)
Неделю назад, просматривая комментарии в Инстаграме, мы обратили внимание на один из них, в котором читательница рассказала о своем аварийном доме на улице Чехова, где собственники должны снести своими силами для изъятия его для муниципальных нужд. Испытав легкое дежавю, мы связались с астраханкой.
Отправившись на встречу с Ириной Большебрюховой, мы не знали, что за историю мы услышим. А пообщавшись, еще долго ощущали горькое послевкусие от беседы, словно залпом выпили пару чашек ристретто. Бывают репортажи, к сути которых ты пробираешься в темноте, на ощупь, оставляя на пальцах заусенцы от холодных и хлестких отписок чиновников, но где-то вдалеке брезжит тот самый пресловутый свет в конце тоннеля, именуемый справедливостью и законностью. В ситуации с Ириной Александровной кто-то выкрутил в тоннеле лампочку. И, казалось бы, никто не виноват и все в рамках нормативов и правил. Но что делать человеку? Абсолютно непонятно.
В 1988 году мама нашей героини купила квартирку в 12 квадратных метров по улице Чехова, 86 литер Б. для ее брата. Но в 33 года тот умер, сама женщина скончалась в 55 лет. Ирина осталась одна. Еще при жизни мамы она уговорила ее продать однокомнатную квартиру, которая, по сути, должна была ей достаться, а деньги отдала мужу – они планировали сделать ремонт в доме его матери в Янго-Ауле, поделив его со свекровью пополам, оборудовав для своей семьи отдельный вход. Но эти планы так и не были претворены в жизнь. 5 лет назад супруг Ирины, с которым они были вместе 19 лет, стремительно угас от онкологии. За год до этого умер его отец. Чтобы быстро оформить документы на дом на маму после смерти папы, он выписался из квартиры и передал ей все права, планировалось, что после он снова оформит на себя часть собственности на дом. Но не успел. В итоге теперь ни Ирина, ни ее 7-летняя дочь, поздний ребенок, появившийся на свет, когда родители уже и не ждали, с трех лет ставшая инвалидом – сахарный диабет 1 типа, больницы, реанимация, глюкометр всегда под рукой – не имеют никакого права наследования. Живут они сейчас у свекрови, но, понятное дело, - на птичьих правах.
В 2007 году жильцы всех домов, находящихся во дворе дома по улице Чехова, 86, сплотились и пытались решить проблему с домом все вместе, тогда комиссия признала ремонт дома экономически нецелесообразным, владельцев муниципальных квартир отправили решать проблему отдельно, собственников – отдельно. На этом все и угасло.
Была и еще одна странность. В какой-то момент, после покупки квартиры, выяснилось, что там прописан ребенок, девочка в один месяц стала жительницей квартиры. Откуда она взялась – никто ответить не мог. У прежней хозяйки было двое сыновей. После долгих хождений по ведомствам и писем во всевозможные организации, выяснилось, что этот ребенок почти сразу после рождения был передан под опеку в Калининград, а недавно стало известно, что в 2003 году, уже став взрослой, девушка вернулась в Астрахань и самостоятельно выписалась из квартиры. Однако и после этого за нее приходили коммунальные платежи. После того, как в квартире, где никто не живет, за электричество накопился долг в 35 тысяч рублей, Ирина полностью отрезала все коммуникации – свет, воду, газ, а счета за мусор продолжали приходить за никому неизвестную квартирантку.
И вот в прошлом году наша героиня снова начала заниматься признанием дома аварийным. Тогда она только отошла после операции по удалению опухоли головного мозга.
«Я начала падать в обмороки. Приходила в себя и не знала, что происходило все это время. Оказалось, люди находили меня на улице и приносили домой. Когда в итоге прошла МРТ, получила свой диагноз, мне сказали, что подобную операцию в Астрахани мне не сделают, надо ехать в Москву или Санкт-Петербург. Куда бы я поехала? С кем оставила бы дочь? Но тут повезло: приехал с обучения завотделением хирургии Александровской больницы, взялся за меня», - рассказывает Ирина.
В итоге стараниями астраханки дом признали аварийным. И постановили собственникам своими силами его снести, сначала до 1 марта 2023 года, затем передвинули срок на год. Взамен ничего предоставлять не планируют.
Единственный вариант, который есть у женщины, - встать в очередь на получение жилья, поскольку ее дочь - ребенок-инвалид без наследства, а единственное жилье, на которое девочка может претендовать, признано аварийным. Но для этого необходимо собрать целую кипу справок, многие из которых действуют 30 дней, а некоторые - платные и стоят 1500-2000 рублей. Ирина просто не успеет за столь короткий срок найти нужную сумму денег.
«Я не знаю, куда мне бросаться. Сидеть с дочерью, ходить с ней по больницам, собирать справки, обивать пороги ведомств? До карантина мы ходили на дошкольные занятия, мне разрешили присутствовать на них, потому что я не могу оставить ребенка одного – не дай бог упадет сахар! То есть я весь день при ней», - говорит она.
Впервые мы не знаем, кому адресовать свою публикацию. В чьей компетенции помочь нашей героине. Она писала в прокуратуру, губернаторам, нынешнему и предыдущему, и даже президенту. В ответ – как под копирку одно и то же.
«Я просто не знаю, что делать и куда стучаться», - поясняет наша собеседница.
Поразительно, но за время всей нашей беседы Ирина ни разу не повысила голос, не отозвалась плохо ни об одном чиновнике. Она спокойно поведала журналистам «Блокнота» свою историю, без обидняков напоследок сказав: «Если вас не заинтересовала эта история – не пишите, я все понимаю, нас таких – масса».
Но не написать мы не могли. Так хочется, чтобы в жизни астраханки, где так мало светлых пятен, наконец-то случилась широкая и длинная белая полоса.
Анастасия Вербина
Новости на Блoкнoт-Астрахань
Отправившись на встречу с Ириной Большебрюховой, мы не знали, что за историю мы услышим. А пообщавшись, еще долго ощущали горькое послевкусие от беседы, словно залпом выпили пару чашек ристретто. Бывают репортажи, к сути которых ты пробираешься в темноте, на ощупь, оставляя на пальцах заусенцы от холодных и хлестких отписок чиновников, но где-то вдалеке брезжит тот самый пресловутый свет в конце тоннеля, именуемый справедливостью и законностью. В ситуации с Ириной Александровной кто-то выкрутил в тоннеле лампочку. И, казалось бы, никто не виноват и все в рамках нормативов и правил. Но что делать человеку? Абсолютно непонятно.
В 1988 году мама нашей героини купила квартирку в 12 квадратных метров по улице Чехова, 86 литер Б. для ее брата. Но в 33 года тот умер, сама женщина скончалась в 55 лет. Ирина осталась одна. Еще при жизни мамы она уговорила ее продать однокомнатную квартиру, которая, по сути, должна была ей достаться, а деньги отдала мужу – они планировали сделать ремонт в доме его матери в Янго-Ауле, поделив его со свекровью пополам, оборудовав для своей семьи отдельный вход. Но эти планы так и не были претворены в жизнь. 5 лет назад супруг Ирины, с которым они были вместе 19 лет, стремительно угас от онкологии. За год до этого умер его отец. Чтобы быстро оформить документы на дом на маму после смерти папы, он выписался из квартиры и передал ей все права, планировалось, что после он снова оформит на себя часть собственности на дом. Но не успел. В итоге теперь ни Ирина, ни ее 7-летняя дочь, поздний ребенок, появившийся на свет, когда родители уже и не ждали, с трех лет ставшая инвалидом – сахарный диабет 1 типа, больницы, реанимация, глюкометр всегда под рукой – не имеют никакого права наследования. Живут они сейчас у свекрови, но, понятное дело, - на птичьих правах.
В 2007 году жильцы всех домов, находящихся во дворе дома по улице Чехова, 86, сплотились и пытались решить проблему с домом все вместе, тогда комиссия признала ремонт дома экономически нецелесообразным, владельцев муниципальных квартир отправили решать проблему отдельно, собственников – отдельно. На этом все и угасло.
Была и еще одна странность. В какой-то момент, после покупки квартиры, выяснилось, что там прописан ребенок, девочка в один месяц стала жительницей квартиры. Откуда она взялась – никто ответить не мог. У прежней хозяйки было двое сыновей. После долгих хождений по ведомствам и писем во всевозможные организации, выяснилось, что этот ребенок почти сразу после рождения был передан под опеку в Калининград, а недавно стало известно, что в 2003 году, уже став взрослой, девушка вернулась в Астрахань и самостоятельно выписалась из квартиры. Однако и после этого за нее приходили коммунальные платежи. После того, как в квартире, где никто не живет, за электричество накопился долг в 35 тысяч рублей, Ирина полностью отрезала все коммуникации – свет, воду, газ, а счета за мусор продолжали приходить за никому неизвестную квартирантку.
И вот в прошлом году наша героиня снова начала заниматься признанием дома аварийным. Тогда она только отошла после операции по удалению опухоли головного мозга.
«Я начала падать в обмороки. Приходила в себя и не знала, что происходило все это время. Оказалось, люди находили меня на улице и приносили домой. Когда в итоге прошла МРТ, получила свой диагноз, мне сказали, что подобную операцию в Астрахани мне не сделают, надо ехать в Москву или Санкт-Петербург. Куда бы я поехала? С кем оставила бы дочь? Но тут повезло: приехал с обучения завотделением хирургии Александровской больницы, взялся за меня», - рассказывает Ирина.
В итоге стараниями астраханки дом признали аварийным. И постановили собственникам своими силами его снести, сначала до 1 марта 2023 года, затем передвинули срок на год. Взамен ничего предоставлять не планируют.
Единственный вариант, который есть у женщины, - встать в очередь на получение жилья, поскольку ее дочь - ребенок-инвалид без наследства, а единственное жилье, на которое девочка может претендовать, признано аварийным. Но для этого необходимо собрать целую кипу справок, многие из которых действуют 30 дней, а некоторые - платные и стоят 1500-2000 рублей. Ирина просто не успеет за столь короткий срок найти нужную сумму денег.
«Я не знаю, куда мне бросаться. Сидеть с дочерью, ходить с ней по больницам, собирать справки, обивать пороги ведомств? До карантина мы ходили на дошкольные занятия, мне разрешили присутствовать на них, потому что я не могу оставить ребенка одного – не дай бог упадет сахар! То есть я весь день при ней», - говорит она.
Впервые мы не знаем, кому адресовать свою публикацию. В чьей компетенции помочь нашей героине. Она писала в прокуратуру, губернаторам, нынешнему и предыдущему, и даже президенту. В ответ – как под копирку одно и то же.
«Я просто не знаю, что делать и куда стучаться», - поясняет наша собеседница.
Поразительно, но за время всей нашей беседы Ирина ни разу не повысила голос, не отозвалась плохо ни об одном чиновнике. Она спокойно поведала журналистам «Блокнота» свою историю, без обидняков напоследок сказав: «Если вас не заинтересовала эта история – не пишите, я все понимаю, нас таких – масса».
Но не написать мы не могли. Так хочется, чтобы в жизни астраханки, где так мало светлых пятен, наконец-то случилась широкая и длинная белая полоса.
Анастасия Вербина
Новости на Блoкнoт-Астрахань
