«Из нашей семьи ушли пятеро, а вернулись двое»: воспоминания астраханки о жизни во время войны

В преддверии 75-ой годовщины Победы советского народа в Великой Отечественной войне Астраханский государственный архив, рабочая группа краеведов и "Блокнот" запустили уникальную акцию "Астрахань прифронтовая. Госпитали". Это серия материалов, которые расскажут вам о жизни нашего города и его жителей в тяжелые военные годы. Сегодня своими воспоминаниями о жизни во время войны с читателями "Блокнота" поделится жительница села Капустин Яр Зинаида Николаевна Сусина. Материал предоставлен Куличенко Л.А.

Война! Это страшное слово я услышала воскресным теплым днем 22 июня 1941 года. Мне было тогда одиннадцать лет. Наше село Капустин Яр с первых дней стало провожать родных на фронт. На околицу села вместе с родственниками шли соседи со всей улицы. Горе было одно на всех. Из нашей семьи ушли пятеро, а вернулись двое.
На всю жизнь, как занозу в сердце, сохраняю память о проводах моего крестного отца. Ему особенно тяжело было уходить на войну, оставляя жену и дочку, которая родилась как раз 22 июня. Крестная с малюткой сидела на телеге, а дядя в колонне с односельчанами шагал по дороге. Видно, не мог сдержаться и несколько раз подбегал к телеге, обнимал жену и дочку, не скрывая слез. Как будто чувствовал, что больше никогда не увидит их и не обнимет. Он погиб на фронте.

Когда фашисты приблизились к Сталинграду, село Капустин Яр перешло на военное положение: в сентябре 1942 года многие здания, в том числе и школы, подготовили к приему раненых. В селе разместили несколько эвакуационных госпиталей. Раненых было много, они заполняли не только подготовленные для них комнаты-палаты, но и коридоры.
Мы, дети, приходили в госпиталь, помогали медперсоналу. Помню, что меня никто не посылал, я сама стремилась, чем могла, помочь тем, кто пережил ужас обстрелов и бомбежек, защищая Родину. Раненые меня встречали всегда с доброй улыбкой. Я была маленькая, худенькая. Солдаты, перебинтованные, многие без ног, подзывали меня поближе, гладили по голове и говорили: «Дома у меня осталась такая же дочка...».

Я не боялась ни ран, ни крови. Перевязывала, собирала бинты, несла их домой, чтобы постирать. А мыла - то не было. И мама кипятила золу в воде, получался щелок, в нем мы и стирали бинты. А еще - писала письма на родину под диктовку, подписывала конверты, устраивала с другими девочками концерты. Я знала много стихов, веселых, грустных и патриотических, и читала раненым.

Фашисты знали, что в нашем селе и близлежащих хуторах были госпитали. Немецкие самолеты регулярно бомбили и железную дорогу, соединяющую Ахтубинск со Сталинградом, и станцию. Пролетая над селом, сбрасывали бомбы, обстреливали дома и улицы из пулеметов. Очень страшно! Но мы, дети, все равно писали на всех заборах: «Смерть немецким оккупантам!» и «Мы победим!».

Когда в ноябре 1942 года началось наше контрнаступление на фашистов, засевших в Сталинграде, через село проходили войска, на станцию прибывали эшелоны с военной техникой. Часто колонны солдат оставались на ночь в селе, их расселяли по домам. В нашем доме тоже часто останавливались бойцы. Мама всегда на ночь на столе оставляла для них скромную еду: картошку, тыкву, огурцы. Хлеба не было.

Вечерами при свете керосиновой семилинейной лампы мама пряла шерсть, а мы делали уроки, читали вслух, а кто-то вязал варежки и носки. Надо было выполнить задание: к 7 ноября отправить на фронт подарки. Мы, дети прифронтовой полосы, в годы Великой Отечественной войны детства не знали. Все время, которое оставалось после учебы в школе, работали. Работали в поле в овощеводческих бригадах колхоза. Сажали, пололи, берегли от грызунов. А осенью — уборка урожая, и на быках все, что вырастили, возили на приемный пункт. Мне часто приходилось выходить на работу вместо мамы, чтобы не пропали ее трудодни. Она тяжело болела… Но из-за этого я себе мало зарабатывала, за что бригадир меня стыдила.

Была у нас, сельских ребят, еще одна ответственная работа — сбор колосков на полях после массовой уборки комбайнами и косилками. И мы так убирали в жару, на горячем ветру, в самое пекло дня, что ни одного колоска не оставалось на земле. За десять килограммов колосков нам давали килограмм зерна. И какое это было счастье — дома полакомиться кашей из толченого зерна! Так нам хотелось чего-нибудь мучного, хлебного. Помню, тетя как-то дала мне кусочек хлеба со спичечную коробку и сказала: «Кончится война, войдешь в магазин, а там хлеба будет много-много...» Я ей тогда не поверила. Только теперь, покупая хлеб, видя его разнообразие, вспоминаю свою тетю. И не только ее. Несмотря на тяжелые годы, недостаток и нехватки, жили мы дружно. Бедно — да. У меня с племянницей Таней были одно на двоих платье, пальто и обувь. До обеда я ходила в этом в школу, а после обеда — она. Спешила, почти бежала я домой, чтобы племянница не опоздала в школу.

Сейчас дети не могут себе представить, как мы из газет делали себе тетради и писали на них школьные задания. Книги берегли, чтобы передать потом другим. И все же мы были детьми, хотя трудились, боялись бомбежек, переживали за родных и близких, плакали по погибшим. И всем хотелось дожить до Победы и увидеть родных.

Читайте также: 

«Ухожу на задание. Не знаю – вернусь или нет»: воспоминания астраханца о жизни во время войны

«Мама наливала мне стакан молока и давала два-три ломтика хлеба»: почетный гражданин Астрахани о жизни во время войны

Новости на Блoкнoт-Астрахань